"Это было тяжело и больно" — энергетики о блэкауте в Центральной Азии

Участники казахстанской конференции в AUES University обсудили причины второго в истории крупного блэкаута Центральной Азии.

Казахстанские эксперты и энергетики обсудили причины масштабного сбоя в работе энергосистемы Центральной Азии, который затронул ключевые инфраструктурные объекты трёх стран, оставив без электричества южную часть Казахстана, восточную Узбекистана и почти всю территорию Кыргызстана, передает BaigeNews.kz.

Первое подобное массовое отключение электричества в стране было в 90-х годах. Тогда авария также затронула только южную часть. Дело в том, что энергетическая система Казахстана поделена на три части — энергодефицитная "южная" (входит в Единое энергетическое кольцо ЦА), которое связано с пока ещё профицитной "северной" и "западная", которая включает в себя четыре области — они изолированы от казахстанской энергосистемы, но связаны с российской (ОДУ Средней Волги РФ).

Экономист Пётр Своик о причинах энергетического коллапса:

— Я вижу две причины. Первая — дефицит генерации и пропускной способности, но не везде. Наш север — это юг российской энергосистемы, которая надежно профицитная, но дефицитная (в плане — прим. автора) пропускной способности до нашего юга и сам юг, где тотальный дефицит — что в кыргызской, что узбекской, что в казахстанской части. Причём наш юг — это часть центрально-азиатского энергокольца, то есть, это одна и та же система, в которой конечно надо наращивать либо пропускную способность, но это может быть плохим путём, потому что этот вопрос нужно решать не в первую очередь, либо ставить давно запланированную генерацию на ГЭС, либо даже на обходном пути, где-нибудь в районе Курчатова — потому что там тоже есть связь. Конечно, самое простое и понятное, это где-нибудь непосредственно на юге.

А между нами говоря, если бы объединить усилия и построить Камбаратинскую ГЭС-1 (проектируемая гидроэлектростанция в Киргизии — прим. автора), то это было бы самое правильное решение, то есть, все равно надо кооперироваться.

И второе — автоматика сработала идеально в пределах Казахстана, да и в Узбекистане, и в Кыргызстане скажут, что у них — тоже идеально. Но если брать систему противоаварийной автоматики, если рассматривать систему, то Шардаринская ГЭС в Казахстане отдельно, а в России — Красноярская ГЭС — и получается общей системы-то такой нет. Есть отдельные диспетчерские пункты, которые разделили единое в железе пространство на свои части и в них решают свои вопросы.

В рамках каждого отдельного куска — это очень крупная авария (блэкаут — прим.автора), просто невыносимая для энергосистемы Узбекистана, и даже мы упали. В рамках общей системы потеряли 1,5 тысячи мегаватт, а если бы автоматика сработал в расчете на всю систему, а не на какие-то суверенные куски, то может быть, мы ничего и не почувствовали бы. Опять же, для каждого отдельного "куска" линий те же 500 мегаватт — это уже много и рискованно, диспетчерские службы больше 300 мегаватт не разрешат пропускать, а вот в общей системе 1,5 тыс мегаватт — это нормально, даже маловато.

Как только Узбекистан подойдет к запуску первой очереди своей АЭС, то он первый придёт к тому, чтобы поставить вопрос ребром о том, что надо создавать общий энергорынок на всем пространстве с единым диспетчерским центром в Ташкенте. Если мы будем строить свою станцию, то мы должны иметь в том числе в виду, что тут надо как-то претендовать в том числе и на некую не второстепенную диспетчерскую.

В любом случае, мы встаем перед необходимостью не просто принимать главные решения — где и что строить, причём совместно, потому что система общая — но и определяться с общим диспетчированием и автоматикой на будущее.

Я совершенный профан в автоматике, но энергетики со своей автоматикой позорно провалились, потому что энергетика должна была вначале защитить себя, отключением потребителей — где-то в Кыргызстане, Узбекистане, Казахстане и рядом с Красноярском. Если бы были общие установки, то система сохранила бы себя, а мы тут гордимся тем, что Алматы выделилась на изолированную работу, Тараз, Шымкент и Кызылорда также — как замечательно, сохранили, а на самом деле-то получается наоборот — развалили систему и именно потому, что каждый отвечает только за свой кусок.

Генеральный директор Союза инженеров-энергетиков РК Марат Дулкаиров о вариантах решения проблемы:

— Авария случилась в районе 12:00 дня, а если бы случилась где-то в 19:00-20:00 вечера, когда вечерний максимум был бы, то тогда нам бы вообще не поздоровилось, ещё больший регион попал бы под ограничения и отключения, поэтому, в любом случае, параллельная работа всегда выручала и выручает.

Я думаю, что если центральное ЦДУ (центральное диспетчерское управление) будет в Ташкенте, то никакая страна своего суверенитета не потеряет. Единственное, это будет совместное ЦДУ, которое и у нас в столице есть, просто надо всё поднять на другой системный уровень. Это не значит, что Кыргызстан и Таджикистан, которые тоже имеют свои диспетчерские управления, останутся в стороне. Нет, надо соединяться. Вообще напрашивается само собой, чтобы наш системный оператор (Kegoc — прим. ред.) начал говорить по этим всем вопросам, поднимать их на межгосударственных переговорах. Но может, мы просто не знаем, может работа в этой части и ведётся, она просто должна идти.

Параллельная работа всегда лучше, чем изолированная, поэтому давайте на этом закончим, поскольку с результатами расследования аварии ещё до сих пор мало ясного. Пусть скажут специалисты. Просто то, что случилось — это тяжело и больно, поэтому, чтобы регионы не были такими дефицитными нужно строить генерацию.

О пропускной способности: линия постоянного тока — это очень надёжная, плюс-минус 500 киловольт постоянного тока, но дорогостоящая линия. Мы это рассматривали, начало её в Экибастузе и приёмный конец в Таразе — это было бы здорово, но тогда нужно будет все равно продолжать строить генерацию на севере, а как строить, если нет денег на угольную генерацию и её запрещают в связи с углеродной нейтральностью?

Напомним, что 25 января 2022 года, утром на юге Казахстана, а также в Кыргызстане и Узбекистане неожиданно пропало электричество, что парализовало привычную жизнь: перестали работать светофоры, банкоматы, троллейбусы, в Ташкенте встало метро и "зависли" туристы на канатной дороге на горнолыжном курорте Амирсой. Не говоря уже о мобильном интернете и бытовых потребителях электроэнергии, которые также столкнулись с коллапсом.

В свою очередь, казахстанский оператор по управлению электрическими сетями KEGOC заявил, что авария в энергосистеме Центральной Азии, произошедшая 25 января, связана с коротким замыканием в Узбекистане, которое повлияло на работу шести энергоблоков на Сырдарьинской ТЭС.

"Возникший дефицит мощности в энергосистеме Узбекистана привёл к несанкционированному отбору мощности из энергосистемы Казахстана, подключенной к параллельной работе с энергосистемами Узбекистана и Кыргызстана. В результате произошел "наброс" мощности на транзит 500 кВ "Север-Восток-Юг Казахстана" с последующей его перегрузкой", — сообщили в компании, отметив, что произошедшая авария не связана с деятельностью потребителей, осуществляющих цифровой майнинг.

В пресс-службе Министерства энергетики Узбекистана напомнили, что в связи с возникшей ситуацией по поручению президента создана правительственная комиссия под председательством премьер-министра страны по расследованию причин происшествия.

Между тем, о том, как майнинг стал все же причиной энергодефицита в Казахстане можно прочитать в материале корреспондента BaigeNews.kz. Заодно можно также ознакомиться с тем, как генеральный директор ТОО "Казахстанские атомные электростанции" Тимур Жантикин поделился своим видением развития отечественной атомной энергетики и строительстве АЭС в Казахстане.